07.05.2010 в 22:58
Пишет Merlins Team:№15 Перевод "Комедия (целого множества) ошибок", Артур/Мерлин, PG-13
Название: Комедия (целого множества) ошибок
Оригинал: A Comedy of (Many, Many) Errors
Автор: Аноним
Переводчик: Merlin’s Team (WebKitten)
Бета: Merlin’s Team (Sei)
Разрешение на перевод: нет
Пейринг: Артур/Мерлин
Рейтинг: PG-13
Жанр: юмор, романс
Размер: ~3000 слов
Саммари: Артур начал замечать, что происходит нечто странное...
Тема №19: The Witchfinder / Охотник на ведьм
читать дальшеАртур начал замечать, что происходит нечто странное.
На его счету было немало безумных приключений, и все они заканчивались благополучно. Но с недавних пор переделки стали уж слишком рискованными – каждый раз смерть дышала в спину, а спасение все больше походило… что лукавить, на чистое везение. У Артура еще в жизни не было столь удачливой полосы.
Но прибавлялось и странностей.
Сначала все казалось счастливым совпадением: змеи, вздымающиеся со щита как раз в нужный момент, порыв ветра, направляющий огонь факела на чудовище. Но в пещере с пауками, где Артур беспомощно висел над пропастью, а шар света указал ему дорогу к спасению, действовали уже явно другие силы. Простым везением такого не объяснить. Кто-то или что-то несомненно за ним присматривало.
В Эалдоре было не сложно списать все проявления магии на назойливого дружка Мерлина. Но от яда, что споил ему хозяин единорогов (или кто он там), Артур очнулся в сомнениях о причастности к происходящему высших сил.
В существование этих сил еще можно было поверить – но в то, что они сосредоточены исключительно на Артуре Пендрагоне?..
Даже гигантское самомнение принца не позволяло ему так думать.
Вместе с новыми болезнями и катастрофами, которые ему удалось пережить, росли и смутные подозрения. И настал тот день, когда Артур Пендрагон, наследный принц Камелота, поверил в то, что он маг.
***
Артур не особо разбирался в принципах действия магии. Отец казнил каждого волшебника, оказавшегося при королевском дворе, и обходились эти казни, естественно, без показательных магических выступлений или уроков мастерства. И все же Артур был почти уверен, что для колдовства нужны песнопения и травы.
Оставаясь в одиночестве в своих покоях, он теперь иногда таращился в камин, восклицал «Огонь!» и посыпал золу базиликом, но желаемого результата так и не добился. В удачные дни воздух немного теплел – точно-точно! – но дальше дело не шло. Тогда принц решил расширить горизонты и перешел на розмарин.
В том, что Аредиан его вычислит, у Артура сомнений не было. Когда охотник на ведьм явился в его в покои, принц как раз прятал розмарин в сапоги и едва сумел рявкнуть, что он, холера дери, наследный принц Камелота, и если Аредиан не хочет потерять работу, то исчезнет немедленно.
С обличением и смертью Аредиана Артур наконец успокоился, хотя следующие несколько ночей все еще засыпал, только крепко сжав подушку (Артур не обнимает. Он сжимает, хватает или мягко кладет руку сверху, но не тискает, что бы там ни болтал Мерлин).
***
В один прекрасный день Мерлин принялся чистить Артуру сапоги, и из голенища высыпалась горстка сухих листьев и веточек. Мерлин поднял любопытный взгляд на мгновенно застывшего принца. Они долго таращились друг на друга, а потом на лице Мерлина появилась улыбка (по мнению Артура, довольно безумная).
– У вас появились воздыхатели, сир? – спросил Мерлин, протягивая ему травки. Артур с трудом удержался, чтобы не цапнуть их с раскрытой ладони.
– Хочу тебя уведомить, Мерлин – мои любовные дела тебя не касаются, – Артур подавил волну паники и старательно ухмыльнулся.
– Еще как касаются! – выпалил Мерлин, розовея от гнева и откладывая в сторону сапог. – Ты… Ты совратишь какую-нибудь девицу или обрюхатишь служанку, а обвинят во всем одного меня! «Мерлин не смог удержать принца подальше от девиц, и вот, пожалуйста – незаконный наследник», – вот что скажут люди! И будут клеймить меня позором до тех пор, пока я не превращусь в призрак, буду летать по замку, и никто даже имени моего не вспомнит!
Артур не удержался от смешка. А потом представил себе эту картину – и расхохотался в голос. Мерлин насупился.
– От своих обязанностей ты бы и тогда не отделался.
Мерлин снова сел и пристроил сапог на колени, избегая взгляда Артура.
– Замечательно. Даже поговорить будет не с кем, кроме придурка, что целыми днями мною командует.
Позже, когда Мерлин целую неделю был мрачен и хмур, обзывал Артура жирным и все время куда-то исчезал, принц с теплотой вспоминал об этой перепалке. Чтобы Мерлин опять заулыбался, понадобилось всего лишь потрепать его по голове – и вот тогда Артур призадумался.
Вечно хмурый Мерлин – это было бы ужасно. Даже хуже, чем…
Жизнь без Мерлина.
Нет, жизнь без Мерлина была бы прекрасна, правда. Быть принцем вообще замечательно.
Но, пусть с появлением Мерлина в жизни Артура ощутимо прибавилось смертельно опасных передряг, только ведь… и счастья тоже.
Не желая углубляться в подобные размышления, Артур все же решил держать Мерлина при себе. Недели две тот ворчал и ныл о «неэтичном обращении с подчиненными» и о том, что «Я и не думал на нее пялиться, незачем меня за ухо хватать, ой-ой-ой», но потом привык и даже начал получать явное удовольствие от происходящего. Теперь он улыбался чаще обычного и следовал за Артуром без напоминаний, что было само по себе довольно приятно.
***
Артур ехал в деревню друидов, похитивших Моргану, с мыслью, что вынужден будет казнить всех до единого.
Засыпая на ходу и отчаянно желая защитить отца, королевство, Моргану и Мерлина, он бежал сквозь анфиладу комнат навстречу проклятым рыцарям в надежде, что магия его спасет.
Вера начинала гаснуть.
Хотя – дракон…
Пока длилась осада, Артур надеялся, что его магия себя проявит, пусть даже перед всем Камелотом, пусть даже ему на гибель. Уезжая на бой в сопровождении рыцарей и неизменного Мерлина, он был уверен, что идет на смерть. В компании лучших воинов из когда-либо живших на земле, но все едино. Когда дракон наконец до него добрался, одним ударом отправив в беспамятство, последней мыслью принца было: «Я не справился».
А потом он очнулся, Мерлин был цел и невредим – и Артур почувствовал невиданный прилив сил и энергии. Захотелось подбежать к Мерлину, ощупать, убедиться, что тот и правда живой – но принц лишь откинул голову на влажную траву и захохотал.
***
После происшествия с драконом Мерлин стал больше хмуриться. На людях храбрился, но, когда ему казалось, что никто не смотрит, лицо его становилось совсем грустным.
Хуже того, Артур больше не мог контролировать магию.
Раньше ее хотя бы удавалось сдерживать в ситуациях, для жизни не опасных, но теперь принц мог обернуться и увидеть, как висят в воздухе его вещи, деловито чистясь и полируясь. Однажды даже свечка зажглась сама собой.
– Ты что-то скрываешь, правда? – спросил однажды Артур, сидя в ванне, после целого дня вздохов и взглядов украдкой. За спиной послышалось сдавленное аханье, что-то с лязгом свалилось на пол.
– Н-нет. Не скрываю. Я ничего не скрываю. Мне нечего скрывать. Совсем.
– Почему-то мне сложно в это поверить, Мерлин, – отозвался Артур, надеясь получить больше информации – но его слуга погрузился в стойкое молчание.
Что бы там Мерлин ни скрывал, это влияло на работу. Он постоянно отвлекался, таращась на Артура из-за любой вещи, которую брал в руки – и тут же отводил глаза, стоило их взглядам встретиться. Он даже не замечал, как сходит с ума магия Артура – это было плюсом, но все же рассеянность Мерлина определено приносила вред, и правом – нет, обязанностью – принца было установить ее причину.
С исчезновением Морганы найти Гвен стало куда труднее, но Артуру все же удалось отыскать ее во дворе и приступить к расспросам.
– Мерлин? Нет, я едва ли знаю, что с ним. Его теперь непросто встретить, – Гвен смотрела на принца в растерянности. – То есть, он же почти все время с вами, я думала, если кому и знать, то только вам.
Следующим был Гаюс.
– Мерлин неважно себя чувствует. Ему еще нужно оправиться от шока после встречи с драконом, – и Гаюс выразительно поднял бровь, хотя Артур ничего такого особенного не спросил.
На следующий день раскрасневшийся Мерлин ворвался в покои принца с криком:
– Ты!
Лежащий на кровати Артур уставился на него в полном недоумении:
– Я?
– Ты обо мне расспрашивал! – Мерлин закрыл за собой дверь и в два шага пересек комнату.
– А что, нельзя? – Артур сел. – Ты мой… слуга. Мне положено знать, что с тобой происходит.
Мерлин насупился.
– Ничего со мной не происходит! А если б и происходило – ты должен был спросить у меня!
– Я спрашивал!
– Когда обвинил, что я что-то скрываю?
– Я спросил…
– Обвиняюще!
Они уже стояли так близко, что Артур чувствовал на лице дыхание Мерлина. Тот перестал смотреть принцу в глаза и опустил взгляд, кажется, на его щеку. Вчера Артур получил довольно сильный удар в челюсть на тренировке – и теперь Мерлин, похоже, забеспокоился из-за возможного синяка.
– Позволь мне… – сказал Мерлин. Позволить?.. Намазать мазью, что ли?
Мерлин в ожидании не сводил с Артур глаз.
– Все в порядке, Мерлин, не так уж сильно мне досталось.
Мерлин озадаченно моргнул и отодвинулся.
– Ты… о чем?
– Со щекой все в порядке. Странно, что ты вообще заметил.
Мерлин нахмурился и принялся пятиться, пока не наткнулся на стол.
– Это… ты… ну да. Ладно, я тогда… надо… к Гаюсу, – и он буквально вылетел за дверь.
– Я не одет еще даже! – заорал принц, но Мерлин не вернулся. Артур в раздражении швырнул в камин пригоршню тимьяна и попытался поджечь взглядом стул.
Если рыцарям в этот день досталось на тренировке чуть больше обычного, что ж. Щека таки болела.
***
Вечером, готовя ванну, Мерлин практически игнорировал Артура. И потом несколько дней подряд то полностью принца не замечал, то длительно на него таращился. В работе Мерлин стал на удивление расторопен, но Артур предпочел отнести это на счет своих собственных магических успехов.
А магия работала, только когда это касалось Мерлина. Принц долго над этим размышлял. Так долго, что Мерлин посоветовал ему не напрягаться так сильно, а то что-нибудь треснет. Заставив задуматься, а не может ли магия поранить Мерлина раньше, чем Артур осознает, что на самом деле совсем не хочет причинять Мерлину вред.
Однажды утром Мерлин надевал ему наручи, едва касаясь руками запястий – и тут Артура озарило. Кажется, он даже шарахнулся в сторону, потому что Мерлин отступил с озадаченным «Сир?», и Артуру захотелось одновременно велеть ему уйти и прижать к себе и никогда не отпускать. Потому что принц только что осознал, что совершенно глупо и безнадежно влюблен.
***
В итоге Артур пошел за советом к самому неподходящему для этого человеку: к отцу.
Ладно, на самом деле он не столько пошел за советом, сколько попытался найти новую тему для разговора за столом, где без угрюмых взглядов Морганы на Утера стало отчаянно пусто.
– Так вот, есть у меня друг, – выпалил он.
Утер глянул недоверчиво. Мысль о наличии у члена королевской семьи каких-то привязанностей казалась ему невероятной, несмотря на собственную давешнюю историю.
– И он, с недавних пор, оказался замешан в… э-э... сомнительных делах, – Артур очень надеялся, что отец не поймет, о чем идет речь на самом деле. (О магии. Куче проклятой магии).
Утер смотрел на сына, пока тот не начал ерзать на стуле.
– Насколько сомнительных?
– В основном связанных с... э-э…прекрасной дамой. У нее, гм, красивые волосы. И… Целомудрие. Так он сказал.
На слове «целомудрие» Утер мгновенно расслабился.
– И в чем же тогда проблема?
– Ну…. как бы… дозволено ли это, если есть чувства? – Артур поднял глаза от растерзанной курицы.
– Полагаю, это твоему другу решать, – Утер сделал большой глоток вина и принялся рассказывать жуткую историю о некой деве, о ее поклонниках, и о том, как все умерли. Ужин был долгим.
Несмотря на потенциальные опасности любви, Артур принял решение.
Пока с Мерлином все в порядке, о магии можно не беспокоиться.
Эта мысль его одновременно и успокоила, и напугала до ужаса.
***
– Ита-ак, – сказал Артур, застав Гвен врасплох в очереди за водой.
Гвен молча сделала шаг вперед, оказываясь у самой колонки.
– Мерлин.
Гвен обернулась.
– Мерлин? – она поставила ведро на землю.
– Мерлин.
Гвен долго разглядывала принца, потом вздохнула и принялась качать воду.
– Если вы простите мне мою прямоту, сир, вы оба слишком много спрашиваете друг о друге. Если бы вы просто поговорили, вам бы не пришлось узнавать у меня, как сильно вы друг друга любите, – тут ее глаза немного расширились. – Я не то чтоб говорю, будто вы в друг друга влюблены или что-то такое, просто вы ведете себя, как… – она оборвала себя на полуслове и поспешила прочь с полупустым ведром.
А вот это уже было интересно.
***
Артур шел к Гаюсу с намерением побеседовать, когда дорогу ему преградил кипящий от возмущения Мерлин.
– Что за игры?
– Прошу прощения? – вот чего Артур не умел, так это играть. Флейта никогда ему не давалась.
– Я только что разговаривал с Гвен… – начал Мерлин.
– Быстро же у нас разносятся новости. Я же говорил с ней буквально минуту назад.
– Речь не об этом! А о том, что ты кругом ходишь, расспрашиваешь обо мне…
– Да я ничего и не спрашивал, Гвен сама решила…
– Ты решил, что есть о чем спрашивать…
– О тебе! Всегда…
Мерлин поднял взгляд.
– Всегда?
Артуру не слишком нравилось размышлять о своих чувствах, а тем паче – говорить о них, поэтому он решил сказать просто:
– Я знаю твою тайну.
У Мерлина вытянулось лицо.
– Да?
Артур собирался положить на плечо Мерлина руку и заявить, что любить красивого и храброго принца совершенно естественно, но тут из-за угла вынырнул мальчик-слуга со словами «Король требует вашего присутствия» – а Мерлин сбежал.
***
Артур готов был во всеуслышание заявить, что ненавидит зерновые.
А еще больше – то, что отец прервал Очень важный момент, дабы узнать мнение принца о ситуации с зерновыми в Камелоте.
– Э-э…. я думаю… ситуация хорошая, – выдал он, запинаясь, и Утер до конца собрания сверлил его взглядом, пока советники рассказывали о нехватках на юге и растущем отчаянии населения.
Наконец Артур вышел из зала заседаний, сопровождаемый холодными взглядами старейшин, и сразу же поспешил в свои покои. На столе ждала записка.
«Артур», – начиналась она. Артур внутренне подобрался, готовясь прочесть любовное послание.
«Поскольку тебе больше нет смысла разыгрывать неведение, теперь ты должен меня выдать. Я понимаю. Может, я и предатель, но, если у тебя еще осталась ко мне хоть капля привязанности, ты не увидишь, куда я сбегу.
Мне жаль, что все должно было закончиться именно так, и надеюсь еще когда-нибудь тебя увидеть.
Мерлин».
Артур отшвырнул письмо, бросился в покои Гаюса – и у дверей наткнулся на Мерлина.
– Он не знал, клянусь, – сказал Мерлин, встретив бурю чего-то, похожего на возмездие.
Артур попытался взять себя в руки.
– Кто «он»?
– Гаюс. Он обо мне не знал. И не знает. Я ухожу! – он направился прочь, но потом обернулся с каменным лицом. – Если, конечно, ты не хочешь бросить меня в подземелье. Я к этому готов.
– Мерлин, ты о чем?
– О том… что ты меня отпустишь? – предложил тот.
– Это не преступление, – Артур подошел к нему и приобнял за плечи.
– Как это – не преступление? – Мерлин сбросил с себя его руку, но лишь затем, чтоб придвинуться ближе и заглянуть в глаза. – Твой отец за то же самое казнил толпы людей!
Интересный поворот.
– Казнил за что, конкретно?
Мерлин явно встревожился.
– Ты головой не ударился?
– Определенно не ударился! Я просто не в курсе, что мой отец казнит тех, кто в меня влюблен!
Слова неловким эхом отразились от стен узкой лестницы. Мерлин вытаращил глаза.
– Ты думаешь, я… что? – выдавил он наконец.
Артур нахмурился.
– Не увиливай, Мерлин. Кому тебя знать, как не мне.
– Именно поэтому ты всех подряд обо мне расспрашиваешь…
– И я знаю, что ты что-то скрываешь…
– Но не это же! – Мерлин слегка покраснел.
– А что тогда?
– Да, Мерлин, что же? – на пороге, приподняв бровь, стоял Гаюс. Артур даже отступил на полшага. Из уважения к старшим.
А потом перевел взгляд на Мерлина.
– Нам пора бросать привычку разговаривать в коридорах, – заявил он и, схватив Мерлина за запястье, потащил прочь от Гаюса, который смотрел им вслед, поднимая бровь все выше и выше. Артур понадеялся, что она не застрянет у Гаюса в волосах, и поволок Мерлина в свои покои.
Усадив его в кресло, чтоб можно было как следует нависать сверху, Артур наконец перешел к делу. Мерлин сделал то же самое.
– Я волшебник, – сказали они в один голос.
…Повисла неловкая пауза.
– Ты...? – дружно раздалось еще раз.
– Мне так показалось, – выдавил Артур спустя какое-то время.
Мерлин прищурился.
– Артур, ты не можешь быть волшебником, – сказал он наконец, медленно и осторожно.
– Почему нет? – все-таки не Мерлину решать, кем Артуру быть, а кем нет.
Мерлин обернулся к камину, что-то пробормотал – и в очаге вспыхнуло пламя.
Наконец-то осознав, что его идиот-слуга может быть хоть в чем-то компетентным, а следом – что тот может быть компетентным, вероломным, потенциально могущественным и опасным волшебником, Артур запротестовал:
– Я над этим работал.
Он закрыл глаза в надежде, что, пока он не смотрит, все это исчезнет как страшный сон. Но, снова открыв глаза, он увидел лишь Мерлина – немного уставшего, немного напуганного, глядящего на него в ожидании. Артур тяжело опустился на ближайший стул.
Тишину разорвал сдавленный смешок Мерлина.
– Я просто… травы. Теперь понятно. А я думал, ты совсем с ума сошел.
– Все равно магия срабатывала только в смертельно опасных ситуациях.
– Моя магия, ты хочешь сказать.
– Кто может поручиться, что я не волшебник?
– Я могу! Ты не волшебник.
– А тебе откуда знать?
Мерлин раздраженно нахмурился.
– Послушай. Помнишь шар света в пещере? Это был я. Змеи на щите? Тоже я. Ветер, переметнувший огонь на чудовище? Я.
Артур на мгновение призадумался.
– Грифон?
Кивок.
– Дракон?
Еще кивок.
Воцарилась тишина, только огонь потрескивал, весело вспыхивая в камине. Артур пытался не думать о том, что сейчас весь его мир спешно выстраивается заново.
Мерлин осторожно встал.
– Но в одном ты не ошибся.
И, не успел Артур подумать «Нависать тут должен я», как Мерлин мягко приподнял его подбородок и поцеловал в губы. Артур попытался подавить волну паники, придумать способы отстраниться и сделать вид, что ничего не изменилось, но вместо этого закрыл глаза и приоткрыл рот, впуская язык Мерлина.
Когда Артур все-таки отстранился, Мерлин уже практически сидел у него на коленях, и, обхватив ладонями его голову, лизал, покусывал и явно пытался просто съесть его изнутри. Артур не открывал глаз, плавая в темноте, где только пальцы Мерлина, запутанные в его волосах, связывали с реальностью.
– Значит, ты не собираешься меня прогонять? – спросил Мерлин полушутя, но с нотками неуверенности в голосе.
Артур в ответ просто потянул его на себя.
Много позже, когда Артур волок Мерлина в кровать (что потребовало куда больше усилий, чем стоило ожидать, поскольку кто-то явно считал, что позиция слуги – не повод позволять себя куда бы то ни было волочь), Мерлин вдруг застыл как вкопанный у прикроватного столика.
– Это шалфей? – спросил он, совершенно забывая про Артура.
– Давай ты посмеешься над моими заблуждениями попозже? – Артур потянул (потому что он не дергает и не цепляется, разрази его гром) за ворот сорочки Мерлина ровно с той долей терпения, которой требовала ситуация.
Возмутительно, но Мерлин лишь рассмеялся.
– Поверить не могу – ты решил, что ты волшебник!
– В постели я точно волшебник, – Артур снова потянул его к кровати, и в этот раз Мерлин не стал сопротивляться, лишь обронил:
– И ты ждешь, что я в это поверю?
Честно признаться, Артур не ждал. Но Мерлин поверил.
А если Мерлин потом убедил кухарок, что Артур обожает травы, и вся еда принца должна быть ими буквально усыпана – что ж.
Мучить Мерлина можно сотнями способов, и Артур только начал их познавать.
КОНЕЦ
URL записиНазвание: Комедия (целого множества) ошибок
Оригинал: A Comedy of (Many, Many) Errors
Автор: Аноним
Переводчик: Merlin’s Team (WebKitten)
Бета: Merlin’s Team (Sei)
Разрешение на перевод: нет
Пейринг: Артур/Мерлин
Рейтинг: PG-13
Жанр: юмор, романс
Размер: ~3000 слов
Саммари: Артур начал замечать, что происходит нечто странное...
Тема №19: The Witchfinder / Охотник на ведьм
читать дальшеАртур начал замечать, что происходит нечто странное.
На его счету было немало безумных приключений, и все они заканчивались благополучно. Но с недавних пор переделки стали уж слишком рискованными – каждый раз смерть дышала в спину, а спасение все больше походило… что лукавить, на чистое везение. У Артура еще в жизни не было столь удачливой полосы.
Но прибавлялось и странностей.
Сначала все казалось счастливым совпадением: змеи, вздымающиеся со щита как раз в нужный момент, порыв ветра, направляющий огонь факела на чудовище. Но в пещере с пауками, где Артур беспомощно висел над пропастью, а шар света указал ему дорогу к спасению, действовали уже явно другие силы. Простым везением такого не объяснить. Кто-то или что-то несомненно за ним присматривало.
В Эалдоре было не сложно списать все проявления магии на назойливого дружка Мерлина. Но от яда, что споил ему хозяин единорогов (или кто он там), Артур очнулся в сомнениях о причастности к происходящему высших сил.
В существование этих сил еще можно было поверить – но в то, что они сосредоточены исключительно на Артуре Пендрагоне?..
Даже гигантское самомнение принца не позволяло ему так думать.
Вместе с новыми болезнями и катастрофами, которые ему удалось пережить, росли и смутные подозрения. И настал тот день, когда Артур Пендрагон, наследный принц Камелота, поверил в то, что он маг.
***
Артур не особо разбирался в принципах действия магии. Отец казнил каждого волшебника, оказавшегося при королевском дворе, и обходились эти казни, естественно, без показательных магических выступлений или уроков мастерства. И все же Артур был почти уверен, что для колдовства нужны песнопения и травы.
Оставаясь в одиночестве в своих покоях, он теперь иногда таращился в камин, восклицал «Огонь!» и посыпал золу базиликом, но желаемого результата так и не добился. В удачные дни воздух немного теплел – точно-точно! – но дальше дело не шло. Тогда принц решил расширить горизонты и перешел на розмарин.
В том, что Аредиан его вычислит, у Артура сомнений не было. Когда охотник на ведьм явился в его в покои, принц как раз прятал розмарин в сапоги и едва сумел рявкнуть, что он, холера дери, наследный принц Камелота, и если Аредиан не хочет потерять работу, то исчезнет немедленно.
С обличением и смертью Аредиана Артур наконец успокоился, хотя следующие несколько ночей все еще засыпал, только крепко сжав подушку (Артур не обнимает. Он сжимает, хватает или мягко кладет руку сверху, но не тискает, что бы там ни болтал Мерлин).
***
В один прекрасный день Мерлин принялся чистить Артуру сапоги, и из голенища высыпалась горстка сухих листьев и веточек. Мерлин поднял любопытный взгляд на мгновенно застывшего принца. Они долго таращились друг на друга, а потом на лице Мерлина появилась улыбка (по мнению Артура, довольно безумная).
– У вас появились воздыхатели, сир? – спросил Мерлин, протягивая ему травки. Артур с трудом удержался, чтобы не цапнуть их с раскрытой ладони.
– Хочу тебя уведомить, Мерлин – мои любовные дела тебя не касаются, – Артур подавил волну паники и старательно ухмыльнулся.
– Еще как касаются! – выпалил Мерлин, розовея от гнева и откладывая в сторону сапог. – Ты… Ты совратишь какую-нибудь девицу или обрюхатишь служанку, а обвинят во всем одного меня! «Мерлин не смог удержать принца подальше от девиц, и вот, пожалуйста – незаконный наследник», – вот что скажут люди! И будут клеймить меня позором до тех пор, пока я не превращусь в призрак, буду летать по замку, и никто даже имени моего не вспомнит!
Артур не удержался от смешка. А потом представил себе эту картину – и расхохотался в голос. Мерлин насупился.
– От своих обязанностей ты бы и тогда не отделался.
Мерлин снова сел и пристроил сапог на колени, избегая взгляда Артура.
– Замечательно. Даже поговорить будет не с кем, кроме придурка, что целыми днями мною командует.
Позже, когда Мерлин целую неделю был мрачен и хмур, обзывал Артура жирным и все время куда-то исчезал, принц с теплотой вспоминал об этой перепалке. Чтобы Мерлин опять заулыбался, понадобилось всего лишь потрепать его по голове – и вот тогда Артур призадумался.
Вечно хмурый Мерлин – это было бы ужасно. Даже хуже, чем…
Жизнь без Мерлина.
Нет, жизнь без Мерлина была бы прекрасна, правда. Быть принцем вообще замечательно.
Но, пусть с появлением Мерлина в жизни Артура ощутимо прибавилось смертельно опасных передряг, только ведь… и счастья тоже.
Не желая углубляться в подобные размышления, Артур все же решил держать Мерлина при себе. Недели две тот ворчал и ныл о «неэтичном обращении с подчиненными» и о том, что «Я и не думал на нее пялиться, незачем меня за ухо хватать, ой-ой-ой», но потом привык и даже начал получать явное удовольствие от происходящего. Теперь он улыбался чаще обычного и следовал за Артуром без напоминаний, что было само по себе довольно приятно.
***
Артур ехал в деревню друидов, похитивших Моргану, с мыслью, что вынужден будет казнить всех до единого.
Засыпая на ходу и отчаянно желая защитить отца, королевство, Моргану и Мерлина, он бежал сквозь анфиладу комнат навстречу проклятым рыцарям в надежде, что магия его спасет.
Вера начинала гаснуть.
Хотя – дракон…
Пока длилась осада, Артур надеялся, что его магия себя проявит, пусть даже перед всем Камелотом, пусть даже ему на гибель. Уезжая на бой в сопровождении рыцарей и неизменного Мерлина, он был уверен, что идет на смерть. В компании лучших воинов из когда-либо живших на земле, но все едино. Когда дракон наконец до него добрался, одним ударом отправив в беспамятство, последней мыслью принца было: «Я не справился».
А потом он очнулся, Мерлин был цел и невредим – и Артур почувствовал невиданный прилив сил и энергии. Захотелось подбежать к Мерлину, ощупать, убедиться, что тот и правда живой – но принц лишь откинул голову на влажную траву и захохотал.
***
После происшествия с драконом Мерлин стал больше хмуриться. На людях храбрился, но, когда ему казалось, что никто не смотрит, лицо его становилось совсем грустным.
Хуже того, Артур больше не мог контролировать магию.
Раньше ее хотя бы удавалось сдерживать в ситуациях, для жизни не опасных, но теперь принц мог обернуться и увидеть, как висят в воздухе его вещи, деловито чистясь и полируясь. Однажды даже свечка зажглась сама собой.
– Ты что-то скрываешь, правда? – спросил однажды Артур, сидя в ванне, после целого дня вздохов и взглядов украдкой. За спиной послышалось сдавленное аханье, что-то с лязгом свалилось на пол.
– Н-нет. Не скрываю. Я ничего не скрываю. Мне нечего скрывать. Совсем.
– Почему-то мне сложно в это поверить, Мерлин, – отозвался Артур, надеясь получить больше информации – но его слуга погрузился в стойкое молчание.
Что бы там Мерлин ни скрывал, это влияло на работу. Он постоянно отвлекался, таращась на Артура из-за любой вещи, которую брал в руки – и тут же отводил глаза, стоило их взглядам встретиться. Он даже не замечал, как сходит с ума магия Артура – это было плюсом, но все же рассеянность Мерлина определено приносила вред, и правом – нет, обязанностью – принца было установить ее причину.
С исчезновением Морганы найти Гвен стало куда труднее, но Артуру все же удалось отыскать ее во дворе и приступить к расспросам.
– Мерлин? Нет, я едва ли знаю, что с ним. Его теперь непросто встретить, – Гвен смотрела на принца в растерянности. – То есть, он же почти все время с вами, я думала, если кому и знать, то только вам.
Следующим был Гаюс.
– Мерлин неважно себя чувствует. Ему еще нужно оправиться от шока после встречи с драконом, – и Гаюс выразительно поднял бровь, хотя Артур ничего такого особенного не спросил.
На следующий день раскрасневшийся Мерлин ворвался в покои принца с криком:
– Ты!
Лежащий на кровати Артур уставился на него в полном недоумении:
– Я?
– Ты обо мне расспрашивал! – Мерлин закрыл за собой дверь и в два шага пересек комнату.
– А что, нельзя? – Артур сел. – Ты мой… слуга. Мне положено знать, что с тобой происходит.
Мерлин насупился.
– Ничего со мной не происходит! А если б и происходило – ты должен был спросить у меня!
– Я спрашивал!
– Когда обвинил, что я что-то скрываю?
– Я спросил…
– Обвиняюще!
Они уже стояли так близко, что Артур чувствовал на лице дыхание Мерлина. Тот перестал смотреть принцу в глаза и опустил взгляд, кажется, на его щеку. Вчера Артур получил довольно сильный удар в челюсть на тренировке – и теперь Мерлин, похоже, забеспокоился из-за возможного синяка.
– Позволь мне… – сказал Мерлин. Позволить?.. Намазать мазью, что ли?
Мерлин в ожидании не сводил с Артур глаз.
– Все в порядке, Мерлин, не так уж сильно мне досталось.
Мерлин озадаченно моргнул и отодвинулся.
– Ты… о чем?
– Со щекой все в порядке. Странно, что ты вообще заметил.
Мерлин нахмурился и принялся пятиться, пока не наткнулся на стол.
– Это… ты… ну да. Ладно, я тогда… надо… к Гаюсу, – и он буквально вылетел за дверь.
– Я не одет еще даже! – заорал принц, но Мерлин не вернулся. Артур в раздражении швырнул в камин пригоршню тимьяна и попытался поджечь взглядом стул.
Если рыцарям в этот день досталось на тренировке чуть больше обычного, что ж. Щека таки болела.
***
Вечером, готовя ванну, Мерлин практически игнорировал Артура. И потом несколько дней подряд то полностью принца не замечал, то длительно на него таращился. В работе Мерлин стал на удивление расторопен, но Артур предпочел отнести это на счет своих собственных магических успехов.
А магия работала, только когда это касалось Мерлина. Принц долго над этим размышлял. Так долго, что Мерлин посоветовал ему не напрягаться так сильно, а то что-нибудь треснет. Заставив задуматься, а не может ли магия поранить Мерлина раньше, чем Артур осознает, что на самом деле совсем не хочет причинять Мерлину вред.
Однажды утром Мерлин надевал ему наручи, едва касаясь руками запястий – и тут Артура озарило. Кажется, он даже шарахнулся в сторону, потому что Мерлин отступил с озадаченным «Сир?», и Артуру захотелось одновременно велеть ему уйти и прижать к себе и никогда не отпускать. Потому что принц только что осознал, что совершенно глупо и безнадежно влюблен.
***
В итоге Артур пошел за советом к самому неподходящему для этого человеку: к отцу.
Ладно, на самом деле он не столько пошел за советом, сколько попытался найти новую тему для разговора за столом, где без угрюмых взглядов Морганы на Утера стало отчаянно пусто.
– Так вот, есть у меня друг, – выпалил он.
Утер глянул недоверчиво. Мысль о наличии у члена королевской семьи каких-то привязанностей казалась ему невероятной, несмотря на собственную давешнюю историю.
– И он, с недавних пор, оказался замешан в… э-э... сомнительных делах, – Артур очень надеялся, что отец не поймет, о чем идет речь на самом деле. (О магии. Куче проклятой магии).
Утер смотрел на сына, пока тот не начал ерзать на стуле.
– Насколько сомнительных?
– В основном связанных с... э-э…прекрасной дамой. У нее, гм, красивые волосы. И… Целомудрие. Так он сказал.
На слове «целомудрие» Утер мгновенно расслабился.
– И в чем же тогда проблема?
– Ну…. как бы… дозволено ли это, если есть чувства? – Артур поднял глаза от растерзанной курицы.
– Полагаю, это твоему другу решать, – Утер сделал большой глоток вина и принялся рассказывать жуткую историю о некой деве, о ее поклонниках, и о том, как все умерли. Ужин был долгим.
Несмотря на потенциальные опасности любви, Артур принял решение.
Пока с Мерлином все в порядке, о магии можно не беспокоиться.
Эта мысль его одновременно и успокоила, и напугала до ужаса.
***
– Ита-ак, – сказал Артур, застав Гвен врасплох в очереди за водой.
Гвен молча сделала шаг вперед, оказываясь у самой колонки.
– Мерлин.
Гвен обернулась.
– Мерлин? – она поставила ведро на землю.
– Мерлин.
Гвен долго разглядывала принца, потом вздохнула и принялась качать воду.
– Если вы простите мне мою прямоту, сир, вы оба слишком много спрашиваете друг о друге. Если бы вы просто поговорили, вам бы не пришлось узнавать у меня, как сильно вы друг друга любите, – тут ее глаза немного расширились. – Я не то чтоб говорю, будто вы в друг друга влюблены или что-то такое, просто вы ведете себя, как… – она оборвала себя на полуслове и поспешила прочь с полупустым ведром.
А вот это уже было интересно.
***
Артур шел к Гаюсу с намерением побеседовать, когда дорогу ему преградил кипящий от возмущения Мерлин.
– Что за игры?
– Прошу прощения? – вот чего Артур не умел, так это играть. Флейта никогда ему не давалась.
– Я только что разговаривал с Гвен… – начал Мерлин.
– Быстро же у нас разносятся новости. Я же говорил с ней буквально минуту назад.
– Речь не об этом! А о том, что ты кругом ходишь, расспрашиваешь обо мне…
– Да я ничего и не спрашивал, Гвен сама решила…
– Ты решил, что есть о чем спрашивать…
– О тебе! Всегда…
Мерлин поднял взгляд.
– Всегда?
Артуру не слишком нравилось размышлять о своих чувствах, а тем паче – говорить о них, поэтому он решил сказать просто:
– Я знаю твою тайну.
У Мерлина вытянулось лицо.
– Да?
Артур собирался положить на плечо Мерлина руку и заявить, что любить красивого и храброго принца совершенно естественно, но тут из-за угла вынырнул мальчик-слуга со словами «Король требует вашего присутствия» – а Мерлин сбежал.
***
Артур готов был во всеуслышание заявить, что ненавидит зерновые.
А еще больше – то, что отец прервал Очень важный момент, дабы узнать мнение принца о ситуации с зерновыми в Камелоте.
– Э-э…. я думаю… ситуация хорошая, – выдал он, запинаясь, и Утер до конца собрания сверлил его взглядом, пока советники рассказывали о нехватках на юге и растущем отчаянии населения.
Наконец Артур вышел из зала заседаний, сопровождаемый холодными взглядами старейшин, и сразу же поспешил в свои покои. На столе ждала записка.
«Артур», – начиналась она. Артур внутренне подобрался, готовясь прочесть любовное послание.
«Поскольку тебе больше нет смысла разыгрывать неведение, теперь ты должен меня выдать. Я понимаю. Может, я и предатель, но, если у тебя еще осталась ко мне хоть капля привязанности, ты не увидишь, куда я сбегу.
Мне жаль, что все должно было закончиться именно так, и надеюсь еще когда-нибудь тебя увидеть.
Мерлин».
Артур отшвырнул письмо, бросился в покои Гаюса – и у дверей наткнулся на Мерлина.
– Он не знал, клянусь, – сказал Мерлин, встретив бурю чего-то, похожего на возмездие.
Артур попытался взять себя в руки.
– Кто «он»?
– Гаюс. Он обо мне не знал. И не знает. Я ухожу! – он направился прочь, но потом обернулся с каменным лицом. – Если, конечно, ты не хочешь бросить меня в подземелье. Я к этому готов.
– Мерлин, ты о чем?
– О том… что ты меня отпустишь? – предложил тот.
– Это не преступление, – Артур подошел к нему и приобнял за плечи.
– Как это – не преступление? – Мерлин сбросил с себя его руку, но лишь затем, чтоб придвинуться ближе и заглянуть в глаза. – Твой отец за то же самое казнил толпы людей!
Интересный поворот.
– Казнил за что, конкретно?
Мерлин явно встревожился.
– Ты головой не ударился?
– Определенно не ударился! Я просто не в курсе, что мой отец казнит тех, кто в меня влюблен!
Слова неловким эхом отразились от стен узкой лестницы. Мерлин вытаращил глаза.
– Ты думаешь, я… что? – выдавил он наконец.
Артур нахмурился.
– Не увиливай, Мерлин. Кому тебя знать, как не мне.
– Именно поэтому ты всех подряд обо мне расспрашиваешь…
– И я знаю, что ты что-то скрываешь…
– Но не это же! – Мерлин слегка покраснел.
– А что тогда?
– Да, Мерлин, что же? – на пороге, приподняв бровь, стоял Гаюс. Артур даже отступил на полшага. Из уважения к старшим.
А потом перевел взгляд на Мерлина.
– Нам пора бросать привычку разговаривать в коридорах, – заявил он и, схватив Мерлина за запястье, потащил прочь от Гаюса, который смотрел им вслед, поднимая бровь все выше и выше. Артур понадеялся, что она не застрянет у Гаюса в волосах, и поволок Мерлина в свои покои.
Усадив его в кресло, чтоб можно было как следует нависать сверху, Артур наконец перешел к делу. Мерлин сделал то же самое.
– Я волшебник, – сказали они в один голос.
…Повисла неловкая пауза.
– Ты...? – дружно раздалось еще раз.
– Мне так показалось, – выдавил Артур спустя какое-то время.
Мерлин прищурился.
– Артур, ты не можешь быть волшебником, – сказал он наконец, медленно и осторожно.
– Почему нет? – все-таки не Мерлину решать, кем Артуру быть, а кем нет.
Мерлин обернулся к камину, что-то пробормотал – и в очаге вспыхнуло пламя.
Наконец-то осознав, что его идиот-слуга может быть хоть в чем-то компетентным, а следом – что тот может быть компетентным, вероломным, потенциально могущественным и опасным волшебником, Артур запротестовал:
– Я над этим работал.
Он закрыл глаза в надежде, что, пока он не смотрит, все это исчезнет как страшный сон. Но, снова открыв глаза, он увидел лишь Мерлина – немного уставшего, немного напуганного, глядящего на него в ожидании. Артур тяжело опустился на ближайший стул.
Тишину разорвал сдавленный смешок Мерлина.
– Я просто… травы. Теперь понятно. А я думал, ты совсем с ума сошел.
– Все равно магия срабатывала только в смертельно опасных ситуациях.
– Моя магия, ты хочешь сказать.
– Кто может поручиться, что я не волшебник?
– Я могу! Ты не волшебник.
– А тебе откуда знать?
Мерлин раздраженно нахмурился.
– Послушай. Помнишь шар света в пещере? Это был я. Змеи на щите? Тоже я. Ветер, переметнувший огонь на чудовище? Я.
Артур на мгновение призадумался.
– Грифон?
Кивок.
– Дракон?
Еще кивок.
Воцарилась тишина, только огонь потрескивал, весело вспыхивая в камине. Артур пытался не думать о том, что сейчас весь его мир спешно выстраивается заново.
Мерлин осторожно встал.
– Но в одном ты не ошибся.
И, не успел Артур подумать «Нависать тут должен я», как Мерлин мягко приподнял его подбородок и поцеловал в губы. Артур попытался подавить волну паники, придумать способы отстраниться и сделать вид, что ничего не изменилось, но вместо этого закрыл глаза и приоткрыл рот, впуская язык Мерлина.
Когда Артур все-таки отстранился, Мерлин уже практически сидел у него на коленях, и, обхватив ладонями его голову, лизал, покусывал и явно пытался просто съесть его изнутри. Артур не открывал глаз, плавая в темноте, где только пальцы Мерлина, запутанные в его волосах, связывали с реальностью.
– Значит, ты не собираешься меня прогонять? – спросил Мерлин полушутя, но с нотками неуверенности в голосе.
Артур в ответ просто потянул его на себя.
Много позже, когда Артур волок Мерлина в кровать (что потребовало куда больше усилий, чем стоило ожидать, поскольку кто-то явно считал, что позиция слуги – не повод позволять себя куда бы то ни было волочь), Мерлин вдруг застыл как вкопанный у прикроватного столика.
– Это шалфей? – спросил он, совершенно забывая про Артура.
– Давай ты посмеешься над моими заблуждениями попозже? – Артур потянул (потому что он не дергает и не цепляется, разрази его гром) за ворот сорочки Мерлина ровно с той долей терпения, которой требовала ситуация.
Возмутительно, но Мерлин лишь рассмеялся.
– Поверить не могу – ты решил, что ты волшебник!
– В постели я точно волшебник, – Артур снова потянул его к кровати, и в этот раз Мерлин не стал сопротивляться, лишь обронил:
– И ты ждешь, что я в это поверю?
Честно признаться, Артур не ждал. Но Мерлин поверил.
А если Мерлин потом убедил кухарок, что Артур обожает травы, и вся еда принца должна быть ими буквально усыпана – что ж.
Мучить Мерлина можно сотнями способов, и Артур только начал их познавать.
КОНЕЦ